На парковке перед ЦК «Урал» — несколько десятков машин-катафалков с рекламой ритуальных услуг на бортах. Нет, никого не хоронят, просто здесь проходит выставка ритуальных услуг и форум «Похоронное дело».

В фойе неподготовленного человека даже оторопь берет от такого количества памятников, венков, гробов и крестов, надгробий, урн для праха и прочей похоронной атрибутики. Но, немного освоившись, понимаешь, что это обычное деловое мероприятие, где люди обмениваются опытом, обсуждают проблемы рынка и пользуются возможностью пообщаться с коллегами.

Только публика специфическая — преимущественно люди в черном, несмотря на то что сегодня тут ни с кем не прощаются навеки, бросается в глаза преобладание черного цвета в одежде над всеми остальными.

Впрочем, представители этой сферы не только продвигали свои услуги, но и обсуждали будущее — вместе с историками и общественниками. Как должны выглядеть кладбища в современном городе, как их вписывать в существующий ландшафт.

— Если от тех людей, которые родились до 50-го года, оставалось несколько фотографий и вещей, то сейчас после смерти остаются терабайты памяти, это тенденции цифрового общества, — считает екатеринбургский историк Татьяна Мосунова (если пропустили — обязательно почитайте, как вместе с ней мы ходили по кладбищам города). От массивных надгробий постепенно переходят к кремации, и эта тенденция очень заметна для людей, родившихся после 70-х годов.

Сейчас, по мнению Татьяны Мосуновой, есть запрос на разнообразие церемоний прощания, в том числе с прахом, когда люди при жизни не хотели быть упокоенными на кладбище, а хотели стать частью дерева или газона. Такие услуги появились на рынке, но их мало.

Наши традиции пока довольно сильно отличаются от европейских: например, отметила эксперт, в европейской традиции есть день поминовения всех усопших (2 ноября), у нас же родительские дни есть весной и осенью. В Европе, как правило, не принято украшать могилы венками из искусственных цветов, в Польше, например, приходят со свечами и корзинками хризантем. Отличаются и памятники: если в России, как правило, есть фотографии, то в Европе это обычно небольшие аккуратные надгробия без изображения усопших.

— Мы живем в обществе традиционном, которое не готово сталкиваться со смертью. Очень медленно, но все это будет меняться, — убеждена Татьяна Мосунова.

Кстати, и сама традиция кладбищенских захоронений, в сущности, не такая уж древняя. По словам Игоря Полуйчика, руководителя проекта «Международная система поминовения умерших», в допетровские времена кладбищ на Руси не было.

— 200–300 лет назад произошел слом всех погребальных традиций, — рассказал Игорь Полуйчик. — До этого системного кладбищенского хозяйства на Руси не существовало в принципе. Если бы в городах с тысячелетней историей люди хоронили усопших в землю, то сейчас там были бы сплошные кладбища. А что было до петровских времен? Был погребальный костер в отношении обычных людей. В отношении воинов была ладья — сжигали и предавали останки воде.

По мнению эксперта, современные погребальные традиции с точки зрения наших предков трактовались бы как осквернение, поскольку в России очень большой процент вскрытия тел.

Эта ситуация может измениться, если распространить систему мемориальных садов и зеленых кладбищ.

— Зеленые кладбища особенно популярны в Великобритании, — рассказал президент Союза похоронных организаций Павел Уланов. — Распространены «экопохороны» — когда тело не трогают, не вскрывают, не бальзамируют, оно погребается без гроба в саване либо в гробу из экоматериалов, например, спрессованного картона. Могила может не отмечаться памятником, сохраняется естественный ландшафт, могилы не огораживаются.

Есть, например, и такие варианты, когда тело помещается в специальный кокон, которое используется как удобрение для дерева. Человек как будто переходит в дерево.

Современные мемориальные парки, которые только начали появляться в России, принципиально отличаются от существующих кладбищ.

— Они могут граничить с обычными парками и представлять собой единый комплекс, это рекреационный объект, где можно ходить, гулять, особенно если есть красивые скульптурные сооружения, — считает Уланов. — Это совсем другое дело, чем если ты ходишь среди частокола перекошенных оград.

Эксперт привел в пример мемориальный парк в Новосибирске, где есть специальная аллея памяти, музей погребальной культуры, здесь проходит много общественных мероприятий — Дни памяти, концерты и так далее. Наши коллеги с НГС делали большой фоторепортаж с открытия музея погребальной культуры. Он существует около семи лет, американцы назвали одним из самых странных в мире. 

Это, впрочем, вовсе не исключает развитие и традиционных форм захоронений, например, склепов.

— Мы проанализировали то, что предлагают в России в качестве склепов, и это не склепы, — сказал Павел Уланов. — Это те же могилы, похожие на склеп. Мы пошли по принципу создания классического склепа: саркофаг полностью герметизируется, обеспечивается вентиляция с уровнем защиты, есть подземная крипта, куда можно спуститься, небольшая часовенка внутри.

По мнению президента Союза похоронных организаций, современные кладбища должны вписываться в городскую среду и создаваться на принципах ландшафтной архитектуры. Они должны быть ориентированы на массовость посещений. В Европе на кладбищах гуляют с колясками, бегают, там распространены сообщества друзей кладбищ, когда люди объединяются, чтобы сделать, например, уборку. Когда-нибудь, убежден эксперт, к этому придем и мы.

К большому сожалению, представителей местных кладбищ на форуме мы не встретили, но в ближайшее время обязательно поговорим с ними о перспективах развития их дела.